Что в себе несет заглавие текста?

Роль заглавия велика.

Заглавие называет текст, ориентируясь на его тему, как бы отвечает на вопрос: о чем текст.

Заглавие отделяет один текст от другого. Структурирует текст.

Нередко мы понимаем заглавие только после прочтения всего текста. Примерами таких текстов могут стать «Мертвые души», «Грозовой перевал».

С. Кржижановский писал о заголовке: «Это не шапка, а голова, которую извне к телу не приладишь».

За счет повторов заглавия в целом тексте или отдельных его компонентах, произведение «скрепляется», организуется. Например, в повести П. Проскурина «Судьба» заглавное слово повторено более 20 раз. Причем не просто повторяется, а в разных значениях, в разном контекстном окружении.

Заглавие — это графически выделенная часть текста, его порог, граница. В заглавие, кроме самого названия, можно включать и имя автора, место и год издания и даже эпиграф.

В краткой словесной формуле названия текста «свернут» авторский замысел, текст «сжат». Есть стихотворения без названия и тогда заглавием условно считают его первую строку. Интересно, что вплоть до 18 века произведения были безымянные, так как труд писателя долгое время считался недостойным, особенно для лиц благородного происхождения. Об этом могут свидетельствовать названия типа «Мои безделки» (Н.М. Карамзин, И. Дмитриев), этим частично можно объяснить наличие псевдонимов (В. Даль — Казак Луганский, Б. Н. Бугаев — А. Белый). Автор как бы завоевывал себе право быть и под словесной характеристикой: «Письма русского путешественника по Европе» (1802). «Плуг и соха: писано степным дворянином» (1806).

Нередко мы встречаем ассоциативные заглавия с аллюзиями и реминисценциями: «Леди Макбет Мценского уезда» (Н.С. Лесков), «Гамлет» (Е. Винокуров), «Эвридика», «Эсхил» (А. Тарковский).

«Война и мир» Л. Толстого, видимо, ориентировано на реплику Пимена из пушкинского «Бориса Годунова»: «Описывай, не мудрствуя лукаво, все то, чему свидетель в жизни будешь — войну и мир, управу государя…»

Интересны заглавия с заложенной контрастностью: «Медный всадник», «Каменный гость», «Барышня-крестьянка» (А.С. Пушкин), «Живой труп» (Л.Н. Толстой).

В начале чтения почти каждое название воспринимается как тема произведения, а потом после глубокого прочтения, оно наполняется концептуальным смыслом, отражающим интерпретацию авторского замысла.

«Когда мы, прочитав книгу, закрываем ее, — пишет Н. М. Кожина, — мы снова обращаемся к заглавию. То есть происходит „короткое замыкание“ между заглавием и текстом». Конечно, так может произойти, только если произведение названо точно.